Все помнят, что Чингисхан был великим (хотя до сих пор не пришли к единому мнению по поводу того, как правильно пишется его имя), знают, что он завоевал немало территорий, объединив монгольские племена под своим началом, небезуспешно замахнулся на Китай и совершил множество других, славных и не очень, но безусловно важных для истории подвигов. А вот тех, кто сопровождал его в битвах, да и вообще в жизни – сыновей, жён – историки тоже изучают, но менее внимательно: всё-таки “проданной веры второй эшелон”. Но и от них осталось множество упоминаний, которые сегодня изучают археологи всего мира.
Одним из таких объектов стал Кондуйский городок, который располагается в Восточном Забайкалье. Этот городок стихийно самообразовался, как это было принято в те времена, вокруг дворца, причём дворца не кого-нибудь там, а племянника Чингисхана, Контоя, который, наверное, был представителем золотой молодёжи в Золотой Орде. А, может, и не был, но всё одно на дворец для него не поскупились, так что он был выстроен на славу, прочно и качественно (благодаря чему, собственно, и дошёл, пусть и в изрядно повреждённом виде, до наших дней). Тогда во многих местах, где прошла орда, строились дворцы для сыновей и внуков Чингисхана – вот и упомянутый Кондуйский городок в Забайкалье был очень похож на дворец Угедея, одного из сыновей великого полководца и правителя.
Построен этот дворец был в XIV веке, аккурат когда дела у Золотой Орды шли довольно неплохо. И место для него выбрали неплохое – долина в междуречье Кондуя и Барун-Кондуя. Потрудились для его создания, мягко говоря, изрядно. Во-первых, в качестве платформы для постройки использовали искусственно созданную насыпь. Во-вторых, площадь дворца составляла 100 на 60 метров, что для дворца вообще, может, и не особенно много, а с другой стороны – учитывая условия строительства и материал (кирпич, дерево, черепица и т.д.) – всё-таки не может не впечатлять (одна большая зала составляла 130 квадратных метров).
Когда-то дворец Контоя был весьма роскошен – например, колонны в нём, количеством 20 штук, были выполнены из лакированного дерева и украшены красным лаком. Дворец был украшен фресками, росписями, узорами и всем, что считалось «комильфо» по моде того времени. Кроме того, дворец был покрыт восхитительной работы черепицей, которая надёжно защищала его от невзгод атмосферных (от житейских, как мы потом узнаем, как-то не помогло). По углам крыши восседали, охраняя его, фигуры созданий из мифов и легенд, в том числе фениксы, помесь черепах и драконов и т.д. Особым украшением были фигуры драконов из гранита (сейчас их можно увидеть в некоторых музеях России). Это, во-первых, были очень интересные с точки зрения искусства образцы, а, во-вторых, они в значительной степени продемонстрировали связь строительства дворца с китайскими традициями. Интересно, что монгольский дворец, построенный по китайским традициям, послужил для строительства русской церкви в XIX веке (так что в этот раз мародёрство послужило для создания чего-то ценного). По периметру дворца находились двухъярусные террасы, беседки, а также бассейн.
Рядом с дворцом протекает озеро Бальджит, которое имеет интересную историю наименовани. Итак, Контой жил-был себе в этом дворце со своей женой, горя не знал. Но, как это часто бывает в сказках, всё самое интересное началось с того, что умерла мать Контоя. Злая мачеха, которой было обидно видеть, что сын её мужа живёт в такой роскоши, решила заставить мужа исправить эту ситуацию и уговорила его заставить его «прийти к нему» (что по тем временам обозначало примерно то же, что и приглашение «прогуляться за угол, поговорить»). Контой поначалу присылал приличные отмазки, потом перешёл на натянутые, а потом и вовсе перестал отвечать (так как его супруга, Бальджит-Кутум, тоже была не промах и отчётливо представляла себе, чем чреват родственный визит). В результате отец Контоя отправил за ними своё войско, намереваясь попутно кое-чем поживиться во владениях сына. Этому Контой противостоять уже не мог, так как его войско и всего-то было с гулькин нос, а потому пошёл всё-таки к отцу. Законная же его супруга сказала, что а провалитесь вы все к шайтану, дорогие мои муж и свекор, оседлала коня и поскакала по реке прочь. Поначалу не могли нагнать её, но потом подстрелили коня. Бальджит-Кутум это не остановило, она помчалась на своих двоих, а потом снова раздобыла лошадь. Долго и мучительно продолжалась погоня, но всё-таки поймали беглянку и предложили идти на повинную к свекру. Женщина решительно заявила, что при таком раскладе ей милее смерть, чем вид ненавистных мужчин, после чего воины свекра, впечатлённые мужеством Бальджит, согласились помочь ей в этом, а тело бросили в озеро.
Черепица с места раскопок
Сейчас от дворца остались только общие следы, его восстановление не планируется. Но всё-таки описаний исследователей и графических реконструкций, которых было сделано очень много во время изучения дворца, достаточно, чтобы мы могли судить о том, что когда-то завоеватели земли русской жили в пошлой роскоши. А русский поэт и изыскатель Фёдор Бальдауф даже посвятил развалинам дворца стихи.
Храм, построенный из развалин Кондуйского дворца
Впрочем, друзья, возможно, у вас и нет дворцов на многие квадратные метры, зато, как правило, многие из нас могут принять приглашение в гости к родственникам без опасения, что придётся отдать всё имущество и лишиться любимой жены. Как ни крути, а сейчас всё-таки лучше, чем при Золотой орде.
Источник:http://rusmystery.ru/kondujskoe-gorodishhe-byloe-velichie-ordynskoj-znati/
Кондуйское городище - былое величие ордынцев.
Кондуйская церковь.
Памятник культовой архитектуры начала XIXв. Представляет большую ценность и в связи с тем, что в качестве строительного материала церкви и декоративного оформления ее фасадов были использованы остатки дворца монгольского феодала (ХШ-ХIVвв.) в Кондуйском городке- гранитные драконы, базы колонн, являющиеся памятниками археологии. Несколько изваяний находятся в Эрмитаже и Нерчинском краеведческом музее. Объект культурного наследия федерального значения согласно Указу Президента № 176 от 20.02.95г.
Во второй половине ХУШ в. недалеко от с.Кондуй (в 6 км на юг) местных жителей заинтересовали развалины дворца богатого моногольского феодала (археологами дворец датируется ХШ-ХIVвв). Казачий урядник Николай Эпов раскопал толстый слой наноса над курганом Кондуйского городка и обнаружил остатки кирпичных стен, камни, украшения, изделия керамики и декоративно-прикладного искусства.
К нерчинским духовным властям было послано прошение об использовании в качестве строительного материала развалин дворца для строительства церкви в с.Кондуй. Такое разрешение вскоре последовало и жители начали возить в селение строительный материал из развалин Кондуйского городка.
Камни были использованы для кладки стен церкви и для пола. Кроме того, на пол были употреблены сланцевые плиты. Кроме камней, на строительную площадку церкви были привезены в большом количестве остатки декоративного убранства террасы Кондуйского дворца - гранитные драконы (размером 76 х 25 х 25 см). Однако, строители церкви ошибочно приняли их за статуи, обнаружив на тыльной стороне драконов сходство с человекоподобными фигурами. Такую же ошибку допустил позднее и известный исследователь Забайкалья, основатель Читинского краеведческого музея А.К.Кузнецов. Лишь в результате тщательных раскопок на месте Кондуйского городка в 1957-59 гг. член-корреспондент АН СССР С.В.Киселев не только точно определил гранитные изваяния как драконов, но и убедительно обосновал их местоположение. Они украшали, обращаясь ликами наружу, балюстраду нижней террасы дворца. И располагались они не вертикально, как их поставили в церкви по всему ее периметру. За многие десятки лет стены церкви неоднократно забеливались и очертания изваяний постепенно стирались и, как ни странно, сходство с человекообразными фигурками стало еще большим. Строительство церкви было закончено в 1805 г. Позднее (дата неизвестна) к церкви с западного фасада к колокольне был пристроен другой вход. Снаружи по углам церкви вставлены большие гранитные блоки квадратной формы с выпуклыми кругами. Это не что иное, как базы колонн из Кондуйского дворца. Несколько изваяний находятся в Эрмитаже и Нерчинском краеведческом музее.
В Государственном Архиве Забайкальского края сохранился Рапорт обер-гиттен- фервалтера Злобина от 30.05.1824г. Начальнику Нерчинских заводов, в котором говорится: «Ваше высокоблагородие повелением от 8 числа сего месяца предписать мне изволили: о доставлении рукописей и вещей древних обитателей сего края, известных здесь вообще под именем чуди: из сих рукописей и вещей ныне известны мне надпись на камне, хранящемся здесь в заводе и несколько обделанных наподобие драконов из граниту истуканов, о которых уже и было пропечатано в Сибирском вестнике г. Спасского».
По сведениям Государственного Архива Забайкальского края Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в селе Кондуй Акшинского уезда Забайкальской области была построена в 1805г. прихожанами при помощи сбора. Церковь каменная, с двумя приделами: первый – во имя Рождества Пресвятой Богородицы, второй – во имя свв. Мучеников Кирика и Иулиты. По штатному расписанию 1877г. имела одного священника и одного псаломщика, утварь бедна, приписных церквей не имела.
Церковь расположена на пригорке, в центре села, недалеко от сельского Дома Культуры. Композиционная структура плана - осевая: апсида, помещение храма, трапезная, колокольня. Симметрия строго осевой композиции нарушена приделом, примыкающим к трапезной с южной стороны. Внутри пространство трапезной и придела не расчленено и перекрыто цилиндрическим сводом. Четверик храма имеет квадратное в плане основание, восьмерик перекрыт восьмилотковым сомкнутым сводом. Стены гладкие, декор отсутствует. Следов иконостаса не сохранилось. Стены церкви сложены из камней, привезенных с развалин Кондуйского городка. Толщина стен около Iметра. В качестве декора фасадов использованы гранитные изваяния драконов, поставленными группами и в одиночку. Западный фасад украшен только двумя изваяниями, более крупными по размеру. Они вставлены в стену справа и слева от входа. Группировка изваяний на стенах была продиктована по-видимому, разным количеством типов изваяний. Так, например, изваяния у входа - это драконы с углов баллюстрады дворца. Их в городке было меньше всего (четыре или шесть). Они и по размерам самые крупные. Плоскости стен снаружи расчленены пилястрами, которые соответствуют членениям внутреннего пространства.
В 30-е годы ХХ в. была сломана колокольня, сделано перекрытие в храме между четвериком и восьмериком.
Кондуйский городок - дворцовая усадьба крупного монгольского феодала юаньской эпохи, окруженная жилищами знатных родственников и торгово-ремесленными слободами. Он расположен между реками Кондуй и Барон-Кондуй, северными притоками р. Урулюнгуй (примерно в 50 км к северу от города на р. Хирхире). Вероятно принадлежал хану Исункэ. Характеризует расцвет монгольского государства. Основной архитектурный ансамбль составляет дворец. Он был украшен большим числом каменных изваяний драконов. Изваяния, ценны тем, что впервые свидетельствуют о широком применении в XII-XIVвеке, украшениями дворцовых террас – драконовыми скульптурами. Вероятно, сгорел во время пожара в конце XIVв., площадь памятника 3,5 тысяч квадратных метров. Памятник археологии федерального значения поставлен под государственную охрану Постановлением Совета Министров РСФСР № 1327 от 30.08.60г.
Остатки дворцового комплекса монгольского феодала XIVв. были обследованы в 1798г. П.К.Фроловым, в 1867г. инженером А.Павлуцким и в 1899г. А.К. Кузнецовым. Подробные раскопки городка были произведены в 1957-58гг. экспедицией института археологии АН СССР под руководством члена-корреспондента Академии наук СССР С.В. Киселева. Существовавший на месте развалин дворцовый комплекс монгольского феодала сгорел от пожара в конце XIVв. При раскопках были обнаружены обугленные остатки деревянных конструкций.
По данным Паспорта, составленным на памятник истории и культуры «Кондуйский городок» в 1984г., территория комплекса занимала площадь более 20 га (участок 700 х 350 м). Поверхность ровная, сплошь заросшая травой. Деревьев, кустарников и построек на территории памятника нет. Вплотную к нему со всех сторон примыкают поля. Юго- западная часть комплекса распахана. Остатки комплекса сохранились в виде холмов прямоугольной усеченно-пирамидальной формы. Высота их составляет от 1 до 1,5 м. Центральный холм (главный дворец) достигает высоты 2,5 м. Все холмы – искусственные террасообразные платформы, на которых располагались здания комплекса. В плане представляет собой симметричную осевую (север-юг) композицию, в центре которой возвышался на двухступенчатой террасе главный дворец, имеющий в плане крестообразную форму (размеры холма 110 х 60 м). Поверхность холма на глубину 0,4-0,7 м была сплошь покрыта остатками черепицы, каменного бута, кирпичной облицовки стен и подпорок террас, битых глазурованных рельефов.
По описаниям С.В. Кисилева основной архитектурный ансамбль составлял дворец, обширный двор перед которым был ограничен с юга входными воротами, а с запада и востока – парными павильонами. Главное здание Кондуйского дворца стояло на высокой двухметровой уступчатой платформе, края которой украшали двухъярусные террасы. Верхняя терраса была ограждена деревянной баллюстрадой, покрытой красным лаком. Такая же баллюстрада шла и по нижней террасе, возвышавшейся над уровнем двора на 1-1,3 м. На нижней открытой террасе, глубина которой была 13 м, выступая личинами наружу, были расставлены гранитные изваяния, изображающие головы драконов, кабановидных и с рогами лани. Выполнялась платформа из прослоев суглинка и мелко колотого камня. В нее были врыты массивные гранитные блоки с цилиндрическими выступами сверху. Они служили базами для колонн и скрытых в толще стен опор, на которых держалась вся конструкция здания. Столбики баллюстрады укреплялись в квадратных пазах, высеченных в центре четырехугольных гранитных плиток.
Возможно, кровля главных частей здания была двухъярусной. Черепица была покрыта зеленой, красной и желтой глазурью. Отливы и концевые диски, скульптурные украшения коньков кровли и стены здания украшались драконами. Гранитные изваяния драконов были установлены на баллюстраде нижней террасы с интервалом в два метра. Имелось пять пандусов – южный, по два западных и восточных. С северной стороны входов не было. Пандусы не пристраивались к нижней террасе, а врезались в нее так, что угол, образуемый подпорной стенкой, был выдвинут на 1 м. Каждый пандус состоял из двух маршей: один вел на нижнюю террасу, другой – на площадку верхней террасы, поверхность выстилалась кирпичом.
Стены состояли из каменной забутовки, местами скрепленной известью и из облицовки с обеих сторон кладкой в один кирпич, в перевязь, на извести. Всю нагрузку несли не стены, а скрытые в толще деревянные столбы, поставленные на гранитные основания, а так же ряды деревянных колонн с аналогичным опиранием.
Кондуйский дворец начинался аванзалом длиной 16,5 м. Он был трехнефным. Пол аванзала был вымощен хорошо отполированными серыми квадратными кирпичами. В основной части дворца было установлено 20 колонн, образовывавшими 6 боковых нефов и центральный зал площадью 131 кв. м., который был особенно богато украшен. За центральной парадной частью следовал узкий проходной зал с выходами к пандусам. Северная часть дворца первоначально состояла из обширного зала с глухой задней стеной. Снаружи вдоль стены проходила баллюстрада. Затем он перестраивался.
Своеобразие дворца заключалось в том, что стены главной части дворца построены не по простому четырехугольнику, а крестообразно. Западная и восточная стороны главного зала несколько сужены, северная и южная стены образовывали изгибы, им следовали и изгибы террас. Все вместе это создавало впечатление большой динамичности и легкости постройки.
В 2004г. экспедицией Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, возглавляемой доктором исторических наук А.Р.Артемьевым было проведено обследование Кондуйского городка и Церкви в с. Кондуй. Обследованием отмечено, что Кондуйскому городку нанесены серьезные повреждения. Северная часть платформы дворца частично срыта для постройки полуземлянки. Для ее же строительства использован ряд каменных баз (оснований от колонн) дворца.
Из стены Кондуйской церкви извлечена и похищена фигура одного из драконов с Кондуйского дворца. Утрачено завершение основного помещения храма, нарушено покрытие кровли, вследствие чего происходит разрушение кирпичной кладки в уровне карниза. В результате неорганизованного водостока происходит разрушение кирпичной кладки нижней части здания. Имеются утраты остекления оконных проемов, дверных полотен. Все это ведет к нарушению температурно-влажностного режима объекта, появлению трещин. Поэтому важным условием продления жизни церкви будет являться проведение консервационных и реставрационных работ.
Командир гвардейской сотни.
Павел Иванович Войлошников был старшим сыном в семье Ивана Никифоровича и Татьяны Афанасьевны Войлошниковых. Он родился 10 января 1979 года в станице Цаган-Олуевской Забайкальской губернии. Потомственный казак Иван Никифорович хотел, чтобы его сын тоже посвятил свою жизнь военной службе, поэтому в возрасте около 12-13 лет Павел был направлен на обучение в старейшее и престижное учебное заведение – Сибирский кадетский корпус в г. Омске.
В это время его отец был уже губернским секретарем и служил делопроизводителем сначала в 1-м конном полку, а затем в 1-м пешем батальоне Забайкальского казачьего войска.
Кадетский корпус брал свое начало от созданного в мае 1813 года Войскового казачьего училища. Он был пятым учебным заведением для казаков России. Первоначально в училище принимались все желающие, в основном дети казаков. Но с 1846 года было повелено принимать в училище молодых дворян Восточной Сибири, а с 1849 года – и сыновей обер-офицеров Западной Сибири. Обучение было шестилетним, с 1853 года курс обучения был продлен до 7 лет.[13].
С 1882 года по 1907 год училище именовалось Сибирским кадетским корпусом. Целью реформы 1882 года было приблизить учебную программу корпуса к задачам подготовки выпускников к поступлению в военные училища. Поэтому вместо классов создаются роты с командирами во главе, появляются в штате офицеры-воспитатели. В 1888-92 годах в программу обучения вводится законоведение, широко развиваются внеклассные занятия фехтованием, музыкой, ручным трудом. В учебной программе были и такие предметы, как французский или немецкий языки, строительное искусство с началами архитектуры. Распорядок дня также был построен на военный лад. В 5-30 - подъем, молитва, завтрак. С 7 до 8 часов приготовление уроков. В течение дня четыре учебных лекции: по две до- и после полудня. С 12 до 13 – гимнастика, фехтование, верховая езда… Затем обед, часовой отдых, лекции, подготовка уроков, в 21-30 отбой. Между лекциями обязательно небольшая прогулка на свежем отдыхе.[19].
Летом кадеты отправлялись в летние лагеря. Там продолжались занятия по форпостной службе, стрельбе, верховой езде, фехтованию, гимнастике.
«Каждый день, утром и после обеда для всех, больших и маленьких, – ротное и эскадронное ученье с ружьями и шашками; у нас в эскадроне: маршировка, равнение, повороты, ружейные и шашечные приемы, рубка шашками и фланкировка пиками, фехтование на рапирах и рубка на эскадронах… Для выпускных кадетов производилось так называемое «восьмирядное» ученье с естами, где они в качестве будущих офицеров должны были командовать взводами; ротные в батальонном пешем строю; эскадронные – в конном. Водились они также время от времени на
практическую артиллерийскую стрельбу по мишеням...»,- вспоминал выпускник кадетского корпуса Г.Е. Катанаев.[7].
Фото: Обучение кадет прицеливанию. 1887-1901 г.г.[7]
Кадеты в летнем лагере располагались по походному в палатках и лишь к началу ХХ века были оборудованы летние постройки. При лагерях существовали ягодный и фруктовый сады и огород, питомник для деревьев, где еще задолго до открытия летнего сезона начинали трудиться воспитанники, отправляемые партиями по 15 – 20 человек под командой воспитателя или старшего кадета. Для огорода специально из Москвы выписывались семена аниса, баклажанов, бобов, гороха, петрушки, редиса, салата, свеклы, огурцов, корнишонов, сельдерея, укропа, шпината, щавеля, дынь и др. В основном же кадеты отдыхали на воздухе. В свободное время играли в городки, кегли, крокет и мячи, много занимались спортом.[Там же].
Вероятно, эти условия кадетской жизни и привили Павлу Ивановичу любовь к лошадям, стрельбе и спортивным занятиям.
В 1899 году Павел Иванович окончил кадетский корпус и как большинство его выпускников получил направление в военное училище. Николаевское кавалерийское училище, куда поступил молодой Войлошников, также было престижным и старейшим военным учебным заведением России. Оно было основано 9 мая 1823 года и выпустило из своих стен немало военной элиты того времени. Первоначально училище носило наименование школы гвардейских прапорщиков, в которой обучались юноши из дворянских семей и выпускались в полки гвардейской кавалерии.
В 1864 году Школа преобразована в Николаевское кавалерийское училище, которое до конца своего существования располагалось в здании по адресу: Лермонтовский (Ново-Петергофский) проспект, дом 54. В 1890 году при училище сформирована казачья сотня — так называемая Царская сотня.
Фото: Гимнастический городок в Лагере кадетского корпуса. 1887-1901 г.г.[7].
С момента создания на службу в Николаевское кавалерийское училище принимали только потомственных дворян. Впоследствии в училище принимались наиболее успешные выпускники кадетских корпусов: необходимо было иметь не менее 9 баллов по наукам и 8 баллов за поведение.[9].
Павел Войлошников окончил Сибирский кадетский корпус по высшему разряду, не посрамив своих родителей.[22].
Училище готовило офицеров, как для кавалерии, так и для казачьих войск. В 1890 году состав юнкеров поделили на две категории: эскадрон и сотню. Курс обучения был двухгодичным. Основными учебными предметами были тактика, военное дело, топография, военная администрация, иппология (наука о лошадях), артиллерия, фортификация, право, гигиена и черчение, из общеобразовательных предметов преподавались Закон Божий, русский, французский и немецкий языки, математика, механика, география, физика, химия, история, экономика, государствоведение и психология. По окончании обучения юнкера эскадрона выпускались корнетами в гвардейскую и армейскую кавалерию, а юнкера сотни — хорунжими в казачью.[9].
Уже по перечню учебных предметов можно судить, что училище действительно готовило элиту русской армии. Впоследствии правнучка Павла Ивановича Галина Самсонова рассказывала, что он был очень образованным человеком, в совершенстве знал семь языков.
Казачья сотня, в состав которой был зачислен Павел Иванович, неофициально именовалась «царской сотней» и была, как отмечали многие исследователи, мечтой для любого казака, стремившегося к офицерской карьере. Престижное обучение было платным и составляло 600 рублей в год – большую сумму по тем временам, ложившуюся на плечи родителей. Потому учиться могли далеко не все, те, у кого не было достаточно средств на обучение, переводились в другие училища. В сотне было четыре взвода, обучение вели казачьи офицеры.
Занятия в училище начинались в 8 часов утра и продолжались до полудня, ежедневно 4 часа отводились для физических упражнений. В течение двух лет также ежедневно проводились занятия по верховой езде. Два раза в неделю в сотне проводилась джигитовка, что способствовало выработке лихости в верховой езде.
По воспоминаниям современников, юнкера сотни были известны в Петербурге за особую лихость и удаль, славились отличной строевой подготовкой.
Но существовали и неформальные, не регламентированные уставом отношения между младшими и старшими курсами, которые способствовали выработке у младших старания и дисциплины. Однако, старшие юнкера не имели права с неуважением даже дотронуться до младших, не говоря уже о физических конфликтах. В случае драки все её участники немедленно отчислялись из училища. Впрочем, в сотне были более благожелательные отношения между старшими и младшими, юнкера сотни были серьезнее эскадрона и лучше учились.
В день присяги, который был важным событием в жизни будущего офицера, юнкера получали первый отпуск в город. И здесь вновь существовала негласная традиция. После присяги они не могли ездить на трамвае, а должны были нанимать извозчика и независимо от расстояния платить ему целковый, а пешком могли прогуливаться только от Дворцовой набережной до улицы Морской. Эти традиции должны было подчеркивать особое отличие юнкеров училища от учащихся других военных учебных заведений. [5].
В 1901 году Павел Иванович Войлошников в чине хорунжего выпускается из училища в 1-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска. В Памятной книжке Квантунской области за 1902-1903 годы П.И.Войлошников числится хорунжим в 1-м Верхнеудинском казачьем полку в Порт-Артуре.[14]. Точнее здесь стояла только 4-я сотня этого полка, входившая в состав войск под командованием генерал-лейтенанта А.М. Стесселя. Остальные сотни 1 Верхнеудинского полка входили в отдельную Забайкальскую казачью бригаду генерала П.И. Мищенко, действующую в качестве армейской конницы.
24 января Япония разорвала с Россией дипломатические отношения, а в ночь с 27 на 28 января японские корабли внезапно атаковали стоявшую на рейде Порт-Артура русскую эскадру и нанесли ей серьезный урон. Началась Русско-японская война.
Бригаде П.И. Мищенко пришлось с первых недель войны участвовать в боях с японскими частями. Выполняя задачу наблюдения за побережьем Корейского и Ляодунского полуострова, уже 15 февраля наши разъезды встретились с разъездами противника. 15 марта отряд атаковал корейский городок Чончжю, занятый 4 эскадронами японцев. В дальнейшем отряд вел разведывательные действия. Его сотни постоянно соприкасались с противником. После перехода за реку Ялу отряд выполнял роль заслона, наблюдая за высадкой японских войск на берега Ляодуна.
«Затем генерал Мищенко получил новую задачу: идти на Шализай и охранять пути к Сюяню и Хайчену от Фынхуанчена, Пьямыня, Шахедзы и Дагушаня. Отряд отходил к Сюяню, делая в сутки по 2-3 версты, чтобы все время быть в самой тесной связи с противником и своей постоянной готовностью принять бой, по возможности, больше затруднить его продвижение вперед; конные разъезды, высылавшиеся в количестве 10-12, ежедневно имели перестрелки и схватки с японцами», - писал В. А. Апушкин, военный юрист, впоследствии генерал-майор, в течение всей русско-японской войны находящийся в действующей армии.[1].
В своей книге о генерале Мищенко он позднее вспоминал:
«Если хотите скорее увидеть войну и получить боевое крещение,- отвечали мне,- поезжайте в отряд генерала Мищенко. Там каждый день дерутся.
Отряд генерала Мищенко являлся, таким образом, уголком той старой "Кульневской России", где люди вечно жили среди поэзии и ужасов войны. Он был передовым отрядом целой Руси в дни ея "худого мира" на Дальнем Востоке; на его долю пришелся первый выстрел в Корее и, став передовым отрядом манчжурской армии, он оставался им до конца войны. И если на долю его выпала львиная доля трудов и лишений, то и львиная доля славы.» [Там же].
Немало воинского труда и лишений выпала и на долю Павла Ивановича Войлошникова. Он участвовал практически во всех крупных сражениях русско-японской войны. Например, в официальных данных о войне того времени за период с 1 по 31 марта 1905 года сообщается:
«Особый отдел Главнаго Штаба по сбору сведений об убитых и раненых в войну с Японией объявляет список потерь в боях под Мукденом:
… 1-го Верхнеудинскаго полка забайкальскаго казачьяго войска. Ранен хорунжий Войлошников.»[22].
За отличия в делах против японцев П.И. Войлошников был награжден орденами: Св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость», Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, Св. Равноапостольнаго Князя Владимира 4-й степени с мечами и бантом. По заслугам были оценены и деловые качества Павла Ивановича как офицера, он был произведен в сотники. [Там же].
Служба в 1-м Верхнеудинском полку продолжалась и после войны. На фото ниже: П.И. Войлошников среди группы офицеров полка. 1905 г. (Фото с сайта ria1914.info).
В январе 1906 года Павел Иванович переводится в 4-ю казацкую сотню Лейб-гвардии Сводно-казачьего полка, в котором и сложилась его основная воинская карьера.
Этот полк был сформирован по высочайшему повелению Государя Николая II в ознаменование вековых исторических заслуг Астраханского, Уральского, Оренбургского, Сибирского, Семиреченского, Забайкальского, Амурского и Уссурийского казачьих Войск перед Родиной.
В июле 1906 года в составе полка образованы 2-я Оренбургская, 3-я (Сибирская полусотня, Семиреченский и Астраханский взводы) и 4-я (Забайкальская полусотня, Амурский и Уссурийский взводы) Сводные сотни. 4-я Сотня позднее названа Приамурской.[18].
Офицеры в Сводно-казачий полк зачислялись с понижением в звании, но зато были гвардейцами.
Осенью 1906 года полк начал размещаться в Красном селе в приспособленных под казармы бараках. Лишь через год для полка были встроены двухэтажные каменные казармы для 3 и 4 сотен в г. Павловске, для 2-й сотни – в г. Гатчине.
В 1907 – 1909 годах сотни полка несли охранную службу парков в Царском Селе, Павловске и Гатчине. Для патрулирования огромных территорий парков назначались конные патрули, следящие за порядком и сохранностью парков. В обязанность патрулей также входило сопровождение членов царской семьи, совершавших прогулки в парках, до границ своих охраняемых территорий.
Фрагмент из Списка (по старшинству чинах) Генералов, штаб и обер-офицерам, классным чиновникам Лейб-Гвардии Сводно-Казачьего полка. 1909 г.
«Что касается строевой службы, то полк, благодаря наличию отличного состава офицеров, большинство которых было к тому же с боевым опытом Японской войны, стоял на высоте современных требований войны и с первого же года занял в рядах Гвардии подобающее ему место.
Строевая подготовка велась интенсивно и всякого рода смотры, ученья и парады проходили в полку отлично, о чём ежегодно отмечалось в приказах по Гвардейской дивизии», - вспоминал в последствии А.И. Белов – бывший командир 3-й Сотни Лейб-гвардии Сводного Казачьего Полка.[18].
В 1909 году в Павловске и Гатчино для офицеров полка и чиновников были выстроены прекрасные с удобствами квартиры. Для младших офицеров - в 4 комнаты с кухней и для штаб-офицеров и командиров сотен – в 6 комнат с кухней.
Сводно-казачий полк принимал участие во всех спортивных состязаниях с другими частями гвардии и неизменно занимал одно из первых мест.
«Так, например, в лыжных состязаниях команд всех полков Гвардии на дистанцию около 15 вёрст с заключительной боевой стрельбой, с учётом процентов, команда полка в течение 3-х лет имела первенство и получала первые призы. Начальниками Команды и их помощниками были: подъесаулы Н.И. Аратовский (астраханец), Н.Н. Канцевич (семирек), Е.Г. Сычев (амурец) и Войлошников (забайкалец)», - писал Белов.[Там же].
Образцово в полку было поставлено и стрелковое дело, о чем также обстоятельно вспоминал А.И. Белов:
«Пальма первенства в стрельбе оспаривалась в течение 5-ти лет только между 3-й Сводной и 4-й Приамурской сотнями, и переходящий приз в год войны остался за 4-й сотней.
В полку немало было отличных стрелков из офицеров и казаков. Из них полковник Хорошхин (уралец), есаул Белов, сотники Путинцев и Грибановский (сибиряки) и подъесаул Войлошников (забайкалец) выбивали право на Императорский приз, а из числа казаков ст. урядник Сивок (уссуриец), мл. урядник Казаков (забайкалец), мл. урядник Намолочнов (уралец) и мл. урядник Воронин (сибиряк Пресновской станицы) – получили Императорские призы – золотые часы.
В полку офицерами было образовано спортивное общество, устраивавшее состязания в пробегах, в скачках, во владении холодным оружием и в стрельбе из винтовок и револьверов».[Там же].
Благодаря высоким достижениям в стрельбе, П. И. Войлошников был включен в сборную России для участия во вторых Олимпийских играх, которые состоялись в 1912 году в Стокгольме. Церемония открытия Олимпиады состоялась 5 мая. Россия среди других стран выставила самую большую команду спортсменов-стрелков – 26 человек, а всего в состав олимпийской сборной вошло 178 человек.
Команда российских спортсменов на открытии Олимпийских игр в Стокгольме.
( Фото ru.wikipedia.org)
Соревнования по стрельбе из пистолета проводились по двум видам: мужской пистолет на дистанции 50 метров и мужской дуэльный пистолет на дистанции 30 метров. Стрельба в первом виде для Павла Ивановича сложилась не очень удачно. В личном зачете он занял 34 место, а команда из 4 человек заняла 4 место.
Более удачными были результаты по стрельбе на дистанции 30 метров. Соревнования проводились в формате: 30 выстрелов в 6 сериях по 5 выстрелов в каждой. Максимально возможный результат 30 выстрелов мог быть 300 очков.
Результат П.И. Войлошникова был третьим в российской команде: 29 выстрелов, 260 очков, 24 личное место. Для сравнения чемпион Олимпиады в этом виде стрельбы из США сумел из 30 выстрелов набрать 287 очков. Это показатель того, насколько напряженной была борьба за призовые места. В результате "серебро" в стрельбе с 30 метров из дуэльного пистолета по появляющейся силуэтной мишени, уступив только шведам, завоевала российская четвёрка, в которую вошли капитан Амос де Кош, подпоручик Семёновского полка Николай Мельницкий, подпоручик Московского полка Григорий Пантелеймонов и хорунжий Сводного казачьего полка Павел Войлошников.[15].
Серебряная медаль Олимпиады в Стокгольме
Но здесь в некоторых источниках о члене олимпийской команды стрелков П.И. Войлошникове, допущена ошибка. К 1912 году он был уже в другом звании, так как его офицерская карьера развивалась успешно.
Высочайшими приказами по Военному ведомству с 15 января 1909 года за выслугу лет Павел Иванович Войлошников был произведен в сотники, а с 9 августа 1910 года – в подъесаулы. [22].
8 августа 1914 года полк выбыл из Павловска на фронт Первой мировой войны. О боевых действиях Лейб-Гвардии Сводно-Казачьего полка немало сведений содержится в архивных документах: журналах военных действий полка, Сведениях по строевой части и т.п.
«Полк выступил в поход 8 августа 1914 года; в составе: генералов - один, обер-офицеров - 28, шашек - 596,- говорится в «Сведениях по строевой части». В этом документе кратко излагается боевой путь полка, наиболее значимые эпизоды военных действий, описываются подвиги офицеров и казаков части. [16].
«С начала августа месяца до 30-го ноября Лейб-Гвардии Сводно-Казачий полк нес боевую службу в непосредственном соприкосновением с противником, входя последовательно в состав конных отрядов, подчиненных Начальнику Варшавского отряда, 9-й, 2-й и 1-й армий. В первом периоде боевых действий полк, находясь в составе Гвардейской казачьей бригады, нес боевую разведочную службу, завесы перед Варшавским районом, боем отгоняя мелкие части противника, очищая от них Западную Польшу. Энергичными действиями после 60-70 в.в. переходов части полка не давали покоя противнику.» [Там же].
Как известно, подъесаул Войлошников на германском фронте значительное время командовал 4-й Приамурской сотней полка, поэтому боевые действия непосредственно с её участием хорошо характеризуют Павла Ивановича как командира и офицера.
«9 сентября полком обнаружено наступление значительных сил с Запада от Калиша на Конин, под давлением которых части полка начали отходить. В этот день сотня полка обстреляла и сбила германский аэроплан, захватив офицера летчика в плен и вывезла исправным аэроплан, несмотря на явную опасность, в непосредственной близости от неприятеля.» [6].
Подробности этого изложены в разделе «Сведений…» под заголовком «Краткое описание подвигов сотен полка»:
«Находясь в предовой разведовательной сотне в гор. Коло, сотня выслала разъезды на гор. Конин, Турек и направлении на гор. Слупцы и Сомпольно. Озера около мес. Слесинь были сильно заняты пехотою противника, которая выдвинулась на юго-восток. Над Кониным и Коло иногда проходили аэропланы противника. Однажды сотня услышала шум мотора и сейчас же была собрана во дворе повзводно, аэроплан летел на значительной высоте; взводам были назначены разные точки прицеливания, и когда аэроплан был над головным взводом, открыли по команде огонь. Во время стрельбы на аэроплане был замечен пар и колебание его и аэроплан начал снижаться; видя это немедленно был отправлен разъезд в погоню за ним; погнались также Подъесаул Войлошников и Хорунжий Токмаков. Аэроплан спустился севернее дер. Константиновки. Летчик лейтенант НАУМЭР, соскочив с аппарата хотел бежать, но был задержан крестьянами и подоспевшими казаками. Аппарат с помощью казаков и крестьян был разобран Подъесаулом Войлошниковым и Хорунжим Токмаковым и на подводах был увезен в Коло, а затем далее в Штаб бригады, куда также был отправлен офицер летчик.» [16].
«30 октября 1914 года 4-й Приамурской сотне приказано задержать наступающего противника на пос. Ходечь до подхода пехоты. Сотня заняла позиции между двумя озерами восточнее дер. Щитно. Вскоре показалась бригада кавалерии противника, идущая на этот перешеек, остановилась у леса и выслала один эскадрон, который подойдя шагов на 1000 пошел в колонне на сотню рысью, но, будучи встречен дружным огнем сотни, обратился в беспорядочное бегство, потеряв 15 человек ранеными. Спустя около часа, выдвинулись немецкие цепи до ста человек, вновь встреченныя метким огнем начали отходить за пригорок и уже непоказывались до прихода нашей пехоты. Таким образом спешенная сотня /60 чел./ задержала конницу противника на два часа.» [Там же].
«Подвиги офицеров
По занятии противником Эдвабно, 4 сотня вела разъездами разведку с флангов, и разъезд Подъесаула Войлошникова, зашедший в тыл противнику от дер. Кубурханы, во время боя 7 февраля доносил о расположении цепей противника, его батарей, и, в конце концов, захватил весьма важное донесение бригадного командира из Эдвабно в пос. Радзилов начальнику 4 пехотной дивизии. 8-го февраля от разведывательной полусотни под командой Подъесаула Войлошникова были получены важные сведения о движении противника из Радзилова на Эдвабно и деревни восточнее Еперы /около 1 батальона пехоты с 4 пулеметами и батареей/, а второе 9 февраля движение 2 батальонов от Радзилова через дер. Вопсош на д. д. Едвабно с 4 пулеметами.» [Там же].
В феврале 1915 года части полка вели на фронте тяжелые бои. «Потери полка 9, 10 и 11 февраля были весьма значительны; из строя выбыло: ранеными и контужеными 5 офицеров /30% наличного состава/и 44 казака убитыми, ранеными и контужеными /25% боевой части/ и 12 лошадей»,- говорится в «Сведениях по строевой части». [Там же].
Из Журнала военных действий Лейб-гвардии сводно-Казачьего полка с 23-го января по 20-ое марта 1915 года:
«7 февраля. Бригада в 8 часов утра выдвинулась во фланг 2-й гвардейской дивизии в д. Ваги Гнуты, оттуда была выслана 4 Приамурская сотня для разведки в тылу у противника в район дер. Раманы. Подъесаул Войлошников в дер. Суны убил дозорного немца, у которого оказалось донесение начальника (неразборчиво) дивизии. Донесение точно указало расположение подходов частей и резервов, что значительно облегчило разведдействия бригады. При разведке дер. Метки Чарне были убиты два казака и три лошади.»[6].
Вот один из эпизодов боя 9 февраля:
«Около 5 часов дня, когда выяснилось, что на фронте Гвардейской казачьей бригады наступает около двух батальонов пехоты с пулеметами, и немцы заняли дер. Бржостово, а так же и высоты к северо-западу от дер. Надборы, угрожая отрезать отряд, оборонявший дер. Надборы, причем германские снаряды уже перелетали коноводов, Командир полка приказал отряду отойти на высоту восточнее дер. Сестржанки. К этому времени почти все патроны были растрелены и пополнить их не было возможности. – Растреляв последние патроны почти в упор по немцам, наступавшим из дер. Виодры, 4-й сотня Лейб-Гвардии Сводно-Казачьего полка, прикрывавшая отход отряда, в полном порядке, под сильным огнем противника, присоединилась к полку.»[16].
За отличия в делах против неприятеля Павел Иванович Войлошников Высочайшим Приказом от 5 марта 1915 года был пожалован мечами к Ордену Станислава 2 степени, а Приказом от 30 апреля ему было объявлено высочайшее благоволение.
После этих боев полк был отведен на отдых. «С 17 февраля по 11 июня 1915 года полк состоял в резерве Гвардейского Корпуса в составе Гвар. Каз. бригады в районе гор. Ломжи, участия в боях не принимал ввиду полного затишья в указанном районе.»[6].
После отдыха полк вновь ведет напряженные бои, остановив наступление немцев в районе Красностава, а затем прикрывая отступление частей русской армии на разных участках фронта.
В августе Лейб-Гвардии Сводно-казачий полк сменил Лейб-Гвардии казачий полк, охранявший Ставку царя в г. Могилеве. Для охраны Ставки выставлялись караулы и разъезды. 23 августа в связи с приездом в Ставку Государя Императора полк выставил караул на вокзале г. Могилева. 28 полк был представлен Государю на площади у дома Губернатора и казакам были вручены кресты.
С 1 сентября по 5 ноября полк охранял Царскую Резиденцию в Петербурге.
С середины ноября полк снова на фронте в составе Гвардейской казачьей бригады и Гвардейского Корпуса.
Среди архивных документов Лейб-Гвардии Сводно-казачьего полка сохранились записи и о будничной фронтовой работе командиров сотен. Среди донесений сотников о наблюдении за противником есть и ряд донесений теперь уже есаула Войлошникова, датированные июлем 1916 года. Вот выписки из журналов военных действий:
«Полковнику Бородину
1916 года, 31 июля 13 часов 12 минут №307
Сегодня утром, часов около 8 ми, с наблюдательного пункта на участке 4 й Приамурской сотни замечен садившийся немецкий аэроплан в направлении д. Дажва. Этот аэроплан перед этим летал над лесом восточнее кол. Михайловка.
Около этого же времени с того же наблюдательного пункта мною замечен дымок двигавшийся как будто из за рощи (сосновой) что западнее Михайловки на Юго-Запад за лес что по всей вероятности севернее д. Осьмиковичи, рассмотреть этого хорошо нельзя. Мл. ур. Павлин Волгон еще раньше, около 6-ти слышал свисток узкоколейного паровоза, а между ними что то вроде вагонов.
Командир 4 й Приамурской сотни Есаул Войлошников.»[6].
«Командующему Л- Гв. Св. Каз. Полком
1916 года 31 июля 4 час. 12 м. №306
На фронте ничего от 9 час. Веч. до 4 час. утра ничего не произошло. Около 11 час. вечера на неприятельской стороне была какая то езда на телегах; у окопов вколачивали колья.
Командир 4 й Приамурской сотни Есаул Войлошников».[Там же].
«Командующему Лейб-Гвардии Сводно-Казачьим полком.
1916 года 5 октября 23 часа 5 мин. № 339.
Доношу около 19 ½ час. вернулся с дальней разведки младший урядник Порфирий Сухарев с 6 казаками и донес, что 1) после проволочного заграждения нашего шагов в 150 есть канава, идущая параллельно фронту позиции, ширина ея около сажени и чуть шире, вода проточная в ней, но дно топкое, вода в ней около аршина и менее, за канавой место довольно твердое – были прежде покосы, местами зыбкое вплоть до Стохода. За Стоходом болото, но для пеших проходимое, заросшее густым и свыше роста камышом, местами вязкое (проваливались выше колена ), это место слияния канавы со Стоходом и северо-западнее него. Местность восточнее слияния с 83,51 сухо возвышенно и чисто. Урядн. Сухаревым сделаны кроки (рисунки, наброски – А.Б.) расположения блиндажей проволоки противника, окопов и секрета.
Выйдя днем из камыша по ту сторону Стохода, разведчики были обстреляны наблюдательным постом из окопов. Под вечер сами разведчики обстреляли выставленный секрет из 3 человек (прицел постоянный). По пути встречаются ранцы, скатки, патроны, иногда лопаты и котелки. Судя по записной книжке из ранца 24 Сиб. стрелк. полка, все сгнившее. По болоту на той стороне встречается много тропинок, идущих к противнику, но на Стоходе все сходятся в одну, идущую к нашим позициям.
Подписал: Командир 4-й Приамурской сотни Есаул Войлошников.» [Там же].
«Командующему Л.Гв. Сводно-Казачьим полком.
1916 года 8 октября 8 час. 10 мин. № 340.
На фронте 4-й Приамурской сотни ночью был обстрел противником окопов около 21 часа десятью снарядами, один попал в окоп. Перед тем около 4-х часов 8-го на секрет Ур. Труднева выбежала собака и быстро убежала в сторону противника.
От 23 ч. до 1 ½ ч. Подъесаулом Ивановым были проверены по всему фронту полка газовые наблюдатели – были на месте, обязанности знали.
Подписал Есаул Войлошников.» [Там же].
«Командующему Лейб-Гвардии Сводно-Казачьим полком.
1916 года 12 октября 8 часа. 10 мин. № 341.
Около 3-х часов на секрет правого полевого караула Ур. Труднева наткнулась партия неприятельских разведчиков (видели 5 человек) открыт был ружейный огонь секретами и полевым караулом (около 20 выстрелов). Противник скрылся в камыше и более не показывался.
Пописал: командир 4 Приамурской сотни Есаул Войлошников.» [Там же].
В дни отдыха, когда полк стоял в резерве, находилось время и для занятий спортом. В журнале военных действий Лейб-гвардии сводно-Казачьего полка с 1-го сентября по 15-е ноября 1916 г. читаем:
«Сентябрь. 11. …Было собрание актива спорта полка под председательством Есаула Войлошникова. Решено устроить состязание офицеров полка 1) в стрельбе из револьверов и винтовок. 2) в рубке и уколах пикой и 3) пробег на скорость на расстояние 15 верст.
24. День состязаний. В 10 час. началась стрельба из револьверов и винтовок. Мишени уставного образца. Дистанция для винтовок 200 шагов для револьверов 25. С утра шел небольшой дождь при ветре, продолжавшийся и при стрельбе. За стрельбу из винтовки первый приз получил Подъесаул Жуков Петр, второй приз – Подъесаул Шестаков и 3 приз Есаул Войлошников…»[6].
Состязания состоялись перед очередной отправкой на передовую и в Журнале подробно описаны результаты всех этапов. Это еще одно свидетельство, характеризующее П.И. Войлошникова как хорошего спортсмена и организатора спорта в полку.
4 декабря 1916 года есаул Войлошников назначен исполняющим делами помощника командира полка по строевой части, а Высочайшим Приказом от 6 декабря 1916 года на вакансии в Лейб-Гвардии Сводно-Казачьего полка есаул Войлошников (Павел) был произведен в полковники. Старшинство в настоящем чине приказом по Армии и Флоту от 20 апреля 1917 года было установлено с 4 октября 1916 года. 4-ю Приамурскую сотню полка принял есаул Степанов.
Отвечать за соблюдение воинских уставов, дисциплину в полку и многое другое было очень не просто. Начинался бурный 1917 год.
В апреле 1917 года полк вновь занимает позиции на реке Стоход. А в мае-июне сменялся в окопах с 3 Гвардейской Кавалерийской дивизией и Гвардии 2 Уланского полка.
7 марта в журнале военных действий полка появилась запись об отречении Государя Императора от престола. 13 марта. «Сего числа в местечке Мечсиричи (Волынской губ.) полк приведен к присяге на верность службы Росийскому Государству». 28 – 29 марта в полку прошли выборы полковых и сотенных комитетов.[6]. В армии стремительно падает авторитет офицеров и дисциплина в частях.
Если в боевом отношении полк остается на высоте, то во внутренней службе казаков уже начинает проявляться разболтанность. Вот еще одна запись в журнале военных действий:
«Июнь. 23. В ночь произошла в окопах смена полка. … За время окопов в 4 Приамурской сотне было несколько случаев уклонения от исполнения приказаний начальников, но в конце концов все улаживалось в самой сотне. … Все свободное время посвящалось игре в карты…
29,30. Полк в резерве. Выборы нового состава полкового комитета».[Там же].
В этих условиях П.И. Войлошников не только успешно выполняет свои обязанности, но и нередко остается командовать частями полка при временном отсутствии его командира полковника Бородина. Авторитет Павла Ивановича Войлошникова в войсках был настолько высоким, что ему вскоре доверили командование 1 Аргунским полком, в котором более всего требовалось укрепление порядка и дисциплины, расшатанных под влиянием революционных агитаторов.
Из журнала военных действий Лейб-гвардии Сводного Казачьего полка с 1-го мая 1917 по 30 августа 1917 года: «Июль 1. Полковник Войлошников допущен командовать 1 Аргунским полком Забайк. Каз. войска.» [Там же].
Вот как об этом вспоминал в своей книге «1 Забайкальская Казачья Дивизия в Великой Европейской Войне, 1914-1918 г.» И.Ф. Шильников:
« Командующим полком был назначен Полковник Войлошников Павел Иван., только что переведенный из сводного Гвардейского полка, где он командовал сотней. Выдающийся офицер во всех отношениях – прекрасный строевик, спортсмен, выдающейся храбрости, он еще в 1905 году во Владивостоке наводил страх на революционеров, матросов и рабочих. Жизнь в полку скоро приняла нормальный порядок, этому способствовало и то, что скоро начались боевые действия.»[23].
Эту цитату в прошлом нередко приводили в качестве характеристики П.И. Войлошникова, стыдливо умалчивая про Владивосток, боясь показать Войлошникова в качестве карателя первой революции в Приморье.
Действительно с 10 января по 26 января 1906 г. 1-й Верхнеудинский казачий полк, в составе отряда генерала Мищенко, участвовал в подавлении вооруженного восстания портовых рабочих, матросов и солдат гарнизона в г. Владивосток. Но это были большей частью стихийные выступления, настоящий бунт со всеми вытекающими последствиями: грабились магазины, поджигались дома, гибли люди, бесчинствовали мародеры. Местные гражданские и военные власти не справились с ситуацией, и казакам пришлось наводить порядок.
Требовалось наводить порядок и в частях на германском фронте.
«Вскоре после издания приказа об отмене смертной казни дезертирство с фронта приняло массовый характер.- Писал далее И.Ф. Шильников.- Для задержания их и возвращения на фронт были командированы: в местечко Смела на узловую станцию Черкассы 1 Аргунский полк и в Волочинск – 1 Читинского полка 4 сотня есаула Эпова Г.Г. и 6 сотня Ес. Войлошникова Вас. Иван., Винница – две сотни 1 Чит. пол. Под командой Ес. Шароглазова, а штаб полка с остальными двумя сотнями в Тарнополь.
Ежедневно на фронт шли поезда, украшенные флагами и плакатами с надписью «Война до победного конца» и др., но солдат в поезде почти никого не было, все разбегалось до позиции. Зато поезда, идущие с фронта, были переполнены солдатами не только внутри, но и крыши все были облеплены ими. С каждого поезда снимали по 400-600 человек, особенно много было на ст. Черкассы у Аргунцев. Первое время солдаты дезертиры не желали покидать вагонов, но пущенные в ход нагайки и приклады благодетельно действовали на трусливое стадо и они сыпались из вагонов, как горох.» [Там же].
Сбывалось то, о чем с беспокойством еще в марте писали временному правительству командиры полков казачьей дивизии:
«Считаем долгом совести довести до сведения Вашего, господин министр, что общий контингент нашей армии и еще настолько неразвит, что большие права, сразу даваемыя, могут быть ими неправильно поняты, что безспорно может повлечь к нежелательным результатам в смысле подрыва дисциплины. Кроме сего, в умах солдат все новые меры взывают мнения, как будто эти меры направлены против офицеров…
Доходящие до нас на фронт слухи о происходящих уже в тылу насилиях над офицерами, расстройства дисциплины в некоторых частях подвергает нас в ужас при одной мысли, что они могут проникнуть на фронт. Опасаемся что это сослужит пользу врагу.
8 марта 1917 г.» [21].
Можно понять с какой горечью боевой кадровый офицер, целых три года воевавший с врагом был вынужден идти на жесткие меры по отношению к своим же солдатам, для того, чтобы предотвратить сползание России к катастрофе. Но противостоять разрушительным революционным идеям армия в своей большей части уже не могла.
В декабре 1917 года Забайкальская казачья дивизия, погрузившись в эшелоны в г. Казатин, отправилась в Забайкалье.
Пока точно неизвестно, как сложилось для П.И. Войлошникова начало 1918 года. Но судьба распорядилась так, что вместо Петрограда, в котором проходила служба офицера в Лейб-Гвардии Сводно-Казачьем полку, он оказался в Иркутске, ближе к родному Забайкалью. Вполне вероятно, что прибыл с фронта вместе с возвращающимся на родину 1 Аргунским полком. Однако достоверно установлено, что в Иркутске, опасаясь действий атамана Семенова, большевики арестовали высших офицеров возвращающегося с фронта 2 Читинского полках, возможно так же поступили и с офицерами 1 Аргунского. По крайней мере, часть казаков 1 Аргунского полка вошли в состав отряда С. Лазо, который был направлен на помощь читинским большевикам, установившим в это время в Чите власть Советов. [11].
На собрании 15 февраля 1918 года в Иркутске казаки 1-го Аргунского, 2-го Верхнеудинского, 2-го Нерчинского полков и 3-й Забайкальской казачьей батареи приняли резолюцию: «…только Советы рабочих, солдатских, крестьянских депутатов могут вести революцию дальше до победного конца». [21].
28 марта большевики запретили офицерам въезд в Восточную Сибирь без вызова Советов, считая Енисейскую губернию границей.
В июле 1918 года в Иркутске начинается формирование Иркутского казачьего дивизиона входящего в состав IV Восточно-Сибирского корпуса армии Колчака. Объявляется мобилизация казаков. 10 сентября Иркутский казачий дивизион был развернут в полк четырехсотенного состава с пулеметной командой. Командиром полка был назначен полковник П.И. Войлошников. На 1 октября 1918 г. в Иркутском казачьем полку насчитывалось 102 офицера и 380 казаков, на 5 ноября — 109 офицеров и 387 казаков. Из офицеров Иркутского казачьего полка только 15 занимали командные должности. [12].
Однако 23 июля 1919 года Павел Иванович Войлошников согласно телеграмме Верховного главнокомандующего А. Колчака был отстранен от командования полком и прикомандирован к штабу Иркутского округа. [3].
Этому событию предшествовал конфликт вступившего в должность атамана Иркутского казачьего войска П. Оглоблина с командованием Иркутского военного округа. Причинами конфликта, по мнению начальника Отдельной сводно-казачьей бригады генерала И. Ф. Шильникова, было желание П. Оглоблина иметь в своем подчинении строевую часть и личными неприязненными отношениями атамана к И.Ф. Шильникову и П.И. Войлошникову.
В результате иркутский атаман подал рапорт об отстранении от командования полком П.И. Войлошникова, якобы за несоответствие занимаемой должности. Новым командиром полка Оглоблин самовольно назначил полковника Оренбургского казачьего войска А. Бычкова. Итогом судебного разбирательства, в котором приняли участие видные атаманы казачьих войск А.И. Дутов, Г.М. Семенов, И.М. Калмыков и другие авторитетные лидеры казачества стал компромиссный оправдательный приговор П. Оглоблину. Вместе с тем И.Ф. Шильникову и П.И. Войлошникову были даны прекрасные характеристики как офицерам, честно исполнявшим свой долг. [Там же].
В начале 1920 года Иркутский казачий полк после поражения белых частями Красной армии прекратил свое существование.
«В конце 1919 начале 1920 годов П.И. Войлошников работал в организации «Заготсель» в Иркутске. 15 марта 1920 — арестован как бывший офицер и заключен в концлагерь. 10 мая освобожден, но через два дня вновь арестован по доносу, 14 ноября доставлен в Москву и заключен в Бутырскую тюрьму. [4].
В ноябре 1920 года по просьбе заведующего юридическим отделом Московского Политического Красного Креста П.И. Войлошников заполнил "Опросный лист", записав в графе "Особые замечания" следующее:
«ОСОБЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ (по возможности подробнее изложить сущность дела и допроса).
В гор<оде> Иркутске были в дек<абре> 1919 г<ода> мобилизованы все офицеры и чиновники по приезду Начальника военного района для защиты власти от наступающих повстанцев Полит<ического> Центра и разделены на участки — на одном из второстепенных участков был я и нес службу часового три раза, не участвуя ни в чем. Всего же нахожусь не на свободе с 15-го марта, когда при первой регистрации был заключен в лагерь, как полковник, и освобожден 10 мая, а 12-го мая вновь арестован (личные связи были поводом к доносу).
гражд<анин> П. И. Войлошников». [Там же].
Павел Иванович Войлошников как «участник подавления восстания в Иркутске» был приговорен к 10 годам концлагеря и оставлен в Бутырском изоляторе. В декабре 1921 — обратился за помощью в Московский Политический Красный Крест:
«В Политический Красный Крест
Заявление
Заключенного Павла Ивановича Войлошникова,
Бутырская тюрьма, изолятор, за О<собым> О<тделом> ВЧК
Убедительно прошу Вас сообщить моей семье по адресу: гор<од>Иркутск, Успенская ул<ица>, д<ом>27, - Екатерине Сергеевне Войлошниковой, что я нахожусь в г<ороде> Москве в Бутырской тюрьме, здоров, письма пишу еженедельно.
5 декабря 1921 г<ода>.
Гражд<анин> П. И. Войлошников». [Там же].
После объявления приговора Павел Иванович Войлошников был отправлен в Песковский лагерь.
В марте 1922 — заведующий юридическим отделом Московского Политического Красного Креста обратился с заявлением к начальнику следственной части.
«НАЧАЛЬНИКУ СЛЕДСТВЕННОЙ ЧАСТИ ПРИ ГОС<ударственном> ПОЛИТ<ическом> УПРАВЛЕНИИ
Заключенный Кожуховского лагеря Павел Иванович ВОЙЛОШНИКОВ, находящийся для излечения в Ходынской больнице, обратился к Московскому Политическому Красному Кресту с просьбой возбудить ходатайство о пересмотре приговора по его делу и об его освобождении.
При этом гр<ажданин> ВОЙЛОШНИКОВ объяснил, что он был арестован в 1920 г<оду> по ордеру О<собого> О<тдела> 5 армии в Иркутске и в ноябре того же года доставлен в Москву. Постановлением Коллегии О<собого> О<тдела> ВЧК гр<ажданин> ВОЙЛОШНИКОВ за службу у белых в качестве офицера присужден к заключению в лагерь на 10 лет.
Гр<ажданин> ВОЙЛОШНИКОВ по проф<ессии> военный, постоянно проживал в Иркутске. В 1919 г<оду> он был мобилизован в армию белых, в которой и оставался до сдачи ее Красной армии. При регистрации б<ывших> офицеров гр<ажданин> ВОЙЛОШНИКОВ был арестован.
Принимая во внимание, что ВОЙЛОШНИКОВ лишен свободы около 2 лет, Московский Политический Красный крест ходатайствует о пересмотре приговора по его делу и о его освобождении.
ЗА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМИТЕТА (Подпись)
ЗАВЕДУЮЩИЙ ЮРИДИЧЕСКИМ ОТДЕЛОМ (Подпись)
СЕКРЕТАРЬ (Подпись)» [Там же].
После досрочного освобождения из Песковского лагеря Павел Иванович Войлошников вернулся к семье в Иркутск, работал чертежником в отделе капитального строительства СУПРа.
Павел Иванович Войлошников с женой Екатериной Сергеевной.
Иркутск 1930 г. Фото из семейного архива А.В. Бурлакова.
В 1937 г. против него и других иркутских казаков органами НКВД было сфабриковано дело о подготовке белоказачьего восстания. Арестован 15 ноября 1937 г., на следствии и на суде вел себя достойно, убеждений не скрывал. Постановлением НКВД СССР и Прокурора СССР от 05.09.38 г. по ст. ст. 58-1 "а", 58-2, 58-8 УК РСФСР П.И. Войлошников подвергнут расстрелу (исполнено 19.11.38 г. в г. Иркутске), реабилитирован определением Военного трибунала Воронежского военного округа от 20.09.57 г. Номер архивного дела: 5574. [Там же].
Захоронения подвергнутых расстрелу осуществлялись в строгой секретности и найти могилу П.И. Войлошникова не представляется возможным. Но, несмотря на засекреченность, о месте захоронений было известно местным жителям. Это урочище Пивовариха неподалеку от Иркутска. В начале 1930-х участок леса рядом с поселком Пивовариха общей площадью 168 га был огорожен и передан в ведение Иркутскому УНКВД для организации ведомственного совхоза, дач для сотрудников НКВД и пионерского лагеря для их детей. В 1937 из этой территории была выделена спецзона для захоронения расстрелянных (точная площадь участка неизвестна). [См. 8].
Гранитный памятник на главной площади мемориального комплекса Пивовариха.[8].
Официальные поисковые и исследовательские работы начались летом 1989. Их совместно осуществляли представители Иркутского УКГБ и Прокуратуры по Иркутской области, ученые Иркутского государственного университета и активисты областного историко-просветительского Общества «Мемориал».
Первый ров с захоронениями обнаружен 29 сентября 1989, тогда же были извлечены и отправлены на экспертизу останки 304 человек. Вскоре удалось определить месторасположение еще двух рвов (эксгумация не проводилась). Прокуратура возбудила уголовное дело. Судебно-медицинская экспертиза показала, что захоронения относятся к 1937–1938 годам. Ориентировочная численность захороненных в трех рвах – около 5 тысяч человек. Заключение прокуратуры послужило официальным основанием для создания мемориального комплекса. 11 ноября 1989 был торжественно открыт Мемориальный комплекс памяти жертв политических репрессий и проведено перезахоронение останков 304 человек в братскую могилу.
В 1990–1991 поисковые работы были продолжены, обнаружено еще одно захоронение. В дальнейшем поисковые работы на этой территории не проводились. В 1992 была построена Стена Скорби с личными памятными знаками. Мемориальный комплекс занимает около 7 га. На центральной поляне установлен гранитный памятник с надписью: «Помни, Родина, нас всех, кто погиб невинно. Будь милосердна и возврати нас из небытия». [Там же].
Вполне вероятно, что здесь и покоится прах офицера русской армии Павла Ивановича Войлошникова. Возможно здесь же был захоронен и его младший брат прапорщик Иван Иванович Войлошников, который вернулся в Россию из эмиграции в Корее, работал электриком в г. Киренске и также был репрессирован и расстрелян в 1938 году.
Осенью 2016 года на мемориальном кладбище были проведены работы по благоустройству. Ежегодно 30 октября, в День памяти жертв политических репрессий, городская и областная администрации и общественные организации Иркутска проводят на кладбище траурные церемонии, в них принимают участие родные и близкие погибших, в том числе приезжающие из разных районов Иркутской области.
А. Бурлаков,
Член Союза журналистов России.
Литература.
1. Апушкинъ В. А. МИЩЕНКО. Изъ воспоминаній о Русско-Японской войнѣ. Режим доступа: http://az.lib.ru/a/apushkin_w_a/text_1908_iz_vospominaniy_russko-japonskoy_voine-oldorfo.shtml.
2. Богуцкий А.Е.. ПАССИВНАЯ ФОРМА СИБИРСКОЙ АТАМАНЩИНЫ В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ. Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. No 3 (17): в 2-х ч. Ч. I. C. 40-46. Режим доступа: docplaer.ru.
3. Богуцкий А.Е.. Военная и политическая деятельность атамана Иркутского казачьего войска П.П. Оглоблина. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/v/voennaya-i-politicheskaya-deyatelnost-atamana-irkutskogo-kazachiego-voyska-p-p-ogloblina.
4. Войлошников П.И. – в МППК. Режим доступа: http://pkk.memo.ru/letters_pdf/001544.pdf.
5. Ганин А.В.. Атаман А.И. Дутов. Режим доступа: http://militera.lib.ru/bio/0/pdf/ganin_av01.pdf.
6. Журналы военных действий Лейб-Гвардии Сводно-Казачьего полка. Режим доступа: https://gwar.mil.ru.
7. Из Истории летних лагерей Сибирского кадетского корпуса. Режим доступа: https://stariy-voin.livejournal.com/37435.html.
8. Мемориальное кладбище «Пивовариха». Режим доступа: https://mapofmemory.org/38-01.
9. Николаевское_кавалерийское_училище. Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/.
10. Николай Смирнов. Забайкальское казачество. М.: Вече,2008.-544с. Режим доступа: https://www.litmir.me/a/?id=27478.
11. Новиков П. А.. Антибольшевистское движение в Забайкальском войске. Краткий исторический очерк. (Альманах «Белая гвардия», №8. Казачество России в Белом движении. М., «Посев», стр. 280-283) Режим доступа: http://a-pesni.org/grvojna/bel/a-antizab.php.
12. Новиков П. А.. Антибольшевицкое движение в Иркутском казачьем войске. Опубликовано в альманахе «Белая гвардия», №8. Казачество России в Белом движении. М., «Посев», 2005, стр. 265-267. Режим доступа: http://irk-kazak.ru/.
13. Омский - Сибирский Императора Александра 1 кадетский корпус. Режим доступа: http://www.ruscadet.ru/.
14. Памятная книжка Квантунской области за 1902-1903 годы. Режим доступа: нэб.рф.
15. Павел Войлошников. Режим доступа: http://olympteka.ru/olymp/athlets/profile/2434.html
16. Сведения по строевой части Лейб-Гвардии Сводно-Казачьего полка. Режим доступа: https://gwar.mil.ru.
17. 1-й Сибирский императора Александра I кадетский корпус 1813. Режим доступа: https://stariy-voin.livejournal.com/37435.html.
18. Сибирские казаки Лейб-Гвардии казачьего полка. Дмитрий Караганов. Режим доступа: http://archive.li/TLV3T.
19. Сибирский кадетский корпус. (Бобылев Д.В. Подготовка казачьих офицерских кадров в России в системе военного образования во второй половине XIX века. - Оренбург, 2010.) Режим доступа: http://istoriirossii.ru/19-vek/431-sibirskij-kadetskij-korpus.html
20. Симонов Д. Г. Белая Сибирская армия в 1918 году. 2010. Режим доступа: https://lib.sale/istoriya-rossii/chetvertyiy-vostochno-sibirskiy-armeyskiy-64666.html.
21. Срочное донесение за 08.03.1917. Забайкальский артиллерийский дивизион, Кобылкин, 2-ой Верхнеудинский полк, Колесников, полковник Комаровский, 1-й Читинский полк, Нацвалов, 1-й Верхнеудинский полк, полковник Тонких, 1-й Аргунский полк, полковник Казачихин, полковник Эверт, полковник Шильников, генерал-майор князь Кекуатов. Режим доступа: https://gwar.mil.ru.
22. Шестаков М.В. Сообщения о награждении и присвоении званий Войлошникову П.И. на форуме «Предистория». Режим доступа: http://www.predistoria.org/.
23. Шильников И.Ф.. 1 Забайкальская Казачья Дивизия в Великой Европейской Войне, 1914-1918 г. Режим доступа: http://ru.b-ok.org/.
Тот, кто не помнит своего прошлого,
осужден на то, чтобы пережить его вновь.
Джордж Сантаяна