Борзинский район. Книга памяти. Статья опубликованая в газете "ЗЕМЛЯ".Выпуск № 17 от 22.04

АВТОР ФОТО Семён КАЗАК

К юбилею Победы каждый готовится по-своему: хулиганы среди бела дня жгут венки на мемориале в районном центре, а директор Борзинского краеведческого музея Григорий Иванович Беломестнов восемь лет кропотливо собирает материал для издания книги в память о борзинцах, погибших во время Великой Отечественной войны. Как продвигается работа над изданием, увидит ли оно свет в этом году, как восстанавливали фамилии на обожжённых плитах, почему теперь их кратно больше, и кто поможет найти фото деда-фронтовика, чтобы внучонок мог пройти с ним в «Бессмертном полку» 9 Мая. Ясенович-Ясионович и другие – Вообще я учитель истории, – рассказывает Григорий Иванович. – Собирал материал о воевавших земляках всю сознательную жизнь. Вплотную занялся поисковой работой, когда перешёл в музей. «Вплотную» – это почти восемь лет каждодневного, по 8-12 часов, труда. Списки участников войны составлялись во все послевоенные годы (как правило, это делали к юбилеям Победы военкоматы и другие организации). Начал со списков, составленных в 70-х годах сотрудниками музея, с изучения пяти томов прежней «Книги памяти», изданной в 90-х. Помогают краеведу сайт Министерства обороны РФ, семейные архивы борзинцев (фронтовые письма, фотографии, похоронки), устные рассказы свидетелей войны, их детей и внуков. «Многие звонят, пишут – с Ногинска, Симферополя… Со всей страны! Переживают, чтобы их фронтовика не забыли включить в книгу, делятся материалами. Без всего этого за сто лет бы не сделал столько, сколько сделано к сегодняшнему дню!» – признаётся историк. Ведь, казалось бы, что проще – военкомат призвал, соответствующие записи сохранились, сведения о погибших тоже есть… Как бы не так! В книге военкомата – сведения о 9 тысячах человек, призванных с территории Борзинского района. Погибших из них – примерно половина. Но нужно иметь ввиду, что Борзинский район в 1941 году был совсем иным. В феврале 1941 года Ононскому району отошли Соловьёвск, Красная Ималка, Кулусутай, Новая Заря… Соловьёвск потом вернули обратно, и его жители, призываемые в 1941 году Ононским военкоматом, получается, позже вновь становились борзинскими. В составе района были Краснокаменский и Забайкальский районы. В 1930-1970-е в него входила часть сегодняшнего Александрово-Заводского района, плюс Долгокыча, Антия, Турга-Оловянинского. А до 1945 года границы района ещё перекраивались неоднократно из-за производственной необходимости. Поэтому нередко бывало, что два родных брата: один призывался в 1942 военкоматом Борзинского района, а второй, проживавший по тому же адресу – в 1943-м – уже Оловянинского! А значит – в разных списках, в разных книгах. Надо объединить… А посему в «Книгу памяти» войдут все, призванные военкоматом тогдашнего Борзинского района. И не только. В области стояло много воинских частей. После срочной службы солдат оставался на сверхсрочную в Забайкалье, семью заводил, и тоже: хоть и призваны, получается, такие военнослужащие изначально были в Тамбове, Рязани, но на фронт-то они уходили отсюда, и семьи их ждали тут. Значит, и они – наши. Вот обратный пример: война застала человека в командировке, на учениях, в отпуске в других городах и весях. Призван он был оттуда, но опять же – наш… А как сложно сегодня определить место гибели и захоронения воинов! 70 с лишним лет прошло, многих населённых пунктов просто нет или они сменили названия, а останки солдат перезахоронены, перенесены в братские могилы. Так чуть не по каждому случаю приходится проводить целое расследование. Изучать, сопоставлять сведения разных источников. А источники тленны и нередко содержат неточности и ошибки. Многие документы (особенно списки потерь) составлялись людьми неграмотными или на слух. Может быть, (откуда нам знать?) данные фиксировали прямо в пылу сражений. Немудрено, что часто в документах встречаются разночтения имён, фамилий, топонимов. Если фамилия или имя нерусские (бурятские, татарские, еврейские) – вовсе беда. По информации Борзинского района, взятой у того же Григория Ивановича, нередки случаи, когда одни и те же люди проходят по нескольким источникам под разными фамилиями. Например: Ясинович-Яснович-Ясионович. Или другой случай – в музей обратилась женщина с просьбой собрать информацию о погибшем на войне её отце – Покумейко Николае Ивановиче. В прежней книге памяти такой фамилии не оказалось, а на Мемориальной доске этот человек проходил под фамилией – Папушейко Н. И. Теперь, когда мемориал восстановлен, фамилия Николая Ивановича «зазвучала» на гранитной стене, как должно. А уж как искажалось название района! Директор музея с обеих сторон исписал лист бумаги, чтобы изложить все фантазии словотворчества: Борзянинский – Борзянский – Морзянский… Прибавьте ко всей этой неразберихе выгоревшие чернила, стёртые временем буквы мемориальных плит. Случались ошибки и другого рода – бывало, что на человека приходило пять похоронок родным, а он возвращался с войны жив-здоров. Такие ошибки – в радость. О фронтовиках же, скончавшихся от ран в мирное время, – разговор особый. – Приходят родственники, просят, чтобы имя их, уже почившего, солдата тоже увековечили на плитах мемориала. Я поднимаю списки – пришёл с фронта живым. Обижаются, – рассказывает Георгий Иванович. – Даже (скажу вам, чтобы поняли, что бесполезно это) взятку пару раз предлагали! Для историка и патриота Беломестнова это только одно означает – люди свято берегут память о славных предках, гордятся ими. Учительская привычка смотреть не вскользь, а вглубь сказывается и на отношении к обезобразившим святое для любого здравомыслящего человека место – мемориал. «Не вандалы, неофашисты – обыкновенное хулиганьё», – уверен Григорий Иванович. Как бы там ни было – стыдитесь, если читаете, а совести хватит – придите и попросите прощения у тех, кто кровь пролил за ваши глупые головы. На бумаге и в мраморе За несколько лет работы, пытливый историк не только уточнил данные, исправил ошибки, но и нашёл много новых имён. Так вышло, что результат своего труда автор увидел сначала не на бумаге – на мраморе. На прежнем (до разрушения) мемориале была 531 фамилия (в том числе, погибших александро-заводчан, призванных военкоматом Борзинского района). В 2012 году на плитах «дописали» шесть фамилий погибших в войну сотрудников борзинского отдела внутренних дел. –Мы проверили данные, выбили имена. Но – опять к теме разночтений в фамилиях! – один из этих шести – украинец, и фамилия должна была бы писаться Черний, а не Чёрный. Но когда мемориал восстанавливали, я оставил «ы», как значилось в личной карточке бойца, –уточняет директор музея. – И тогда же встал вопрос: восстановить, как было, 531 фамилию (с условием, что я уточнил их написание, а также имена-отчества фронтовиков – ошибки тоже встречались). Или выбить имена всех погибших борзинцев, известных на тот момент. Я знал 2000 имён, но не все были подтверждены документально. Поэтому остановились на цифре – 1670. Но и мэр и глава района сказали жителям сразу, что готовится ещё список и по мере готовности и возможности надписи на плитах будут пополняться. Мы побывали на обновлённом мемориале. Раньше надписи были нанесены на камень с помощью художественной гравировки. Хорошо, что Григорий Иванович ранее сфотографировал их – по фотографиям только и можно было восстановить фамилии после поджога, и то целое расследование пришлось проводить: многие буквы осыпались от времени и непогоды. Сегодня святые имена в большей сохранности – нанесены лазером на мраморных плитах. А что же с тем, что написано пером? Если распечатать материал по книге, собранный за несколько лет, бумажная кипа упрётся в потолок: в электронном виде книга уже насчитывает около 6 тыс. страниц (и это сведения только о 6 тысячах человек; чтобы проверить, уточнить, дополнить информацию обо всех понадобится ещё не меньше двух лет)! То, что есть, готово к изданию. Издавать, конечно, придётся, в сокращении, – только фамилия, имя, отчество, дата и место рождения и призыва, часть, специальность, награды, где воевал, погиб и захоронен. Пять-шесть строк мелким шрифтом с одиночным интервалом. Тогда вместо 6 тысяч страниц получится 300. В газете «Даурская новь» решили опубликовать информацию в полном объёме – за год осилили лишь тех, чьи фамилии на букву «А»… Так много всего! Но ничто не мешает родственникам, не дожидаясь публикации в газете или выхода «Книги памяти» (тем более что данные там будут в сокращённом виде, а вопрос с финансированием проекта ещё решается), обратиться в музей – Григорий Иванович уже очень многим помог открыть неизвестные страницы семейной истории. – Часто бывает: бабушка приходит, я ей нахожу данные – она плачет. Распечатываю – убирает бережно, уходит в слезах, но довольная. Ребята! – обращается Григорий Беломестнов к нарядной стайке детсадовцев (пришли с воспитателем на мемориал, цветочки принесли). – Скажите дома, что в краеведческом музее можно взять информацию о ваших прадедах, воевавших на фронте. Есть фотографии, которые можно отсканировать и пройти на параде с Бессмертным полком. Вот она – Книга памяти. Елена СЛАСТИНА, фото Семён КАЗАК